Ричард Пратер - Торговец плотью [= Торговец живым товаром]
Когда Лео вышел, Тони присел на диван, прикурил сигарету и успел выкурить лишь половину, как вернулся Лео. Сев рядом с ним, Лео проговорил:
— Нам больше нечего тут делать, приятель. Так что пошли, если не возражаешь.
— Тебе, может, и нечего. Коли так, то иди.
— Ты дождешься его?
— А ты как думал?
— О’кей. От тебя и в самом деле дурно запахло бы, если бы ты ушел сейчас, особенно с точки зрения Шарки. Мне же, учти, это совсем не нравится. Говорю тебе, он гнусный подонок. И понимает, что достал тебя. Но если ты дашь ему шанс — он просто убьет тебя. А Шарки прикроет его, и все, — ты уже не будешь досаждать ему.
Тони промолчал. Желудок у него сжался от дурного предчувствия. Он затушил окурок и тут же закурил новую сигарету.
— Ладно, — смирился Лео. — Он не расстается с пушкой, как и я. Дать тебе мою?
Тони отрицательно мотнул головой.
— Обычно у него и нож при себе. Ты будешь не первым, против кого он пустит его в ход.
Тони глубоко затянулся сигаретой. Он не сомневался, что справится с Элтери, но мало ли что может пойти не так. Но откладывать выяснение отношений ни в коем случае нельзя.
Тони понимал, что буквально в считанные часы Шарки становится известно все, что происходит, как ведет он себя, сопровождая Лео. Да и Анджело тоже в курсе.
Тони повернулся к Лео:
— Ты остаешься?
— Да, черт возьми. Я повязан не меньше и не собираюсь бросать тебя. Только не сейчас.
— Спасибо, Лео. Я так и думал. Сделай мне одно одолжение, ладно? Проследи, по возможности, чтобы он не выхватил пушку. Со всем остальным я справлюсь сам.
Лео нервно сощурился и молча кивнул.
— Слушай-ка, Лео, — через минуту заговорил Тони, — ты ведь знаешь район Элтери? Не хуже его самого, а?
— Разумеется, а что?
— Да ничего, просто любопытно.
Чем дольше они ждали, тем большее волнение накатывало на Тони. В его голове стоял неумолчный гул, растекавшийся по всему его телу, почему-то вызывая у него зуд. Вот он — его шанс, если задуматься. Тот самый.
Еще не видя противника, Тони почувствовал присутствие Элтери в коридоре. Он смеялся, громко шутил с кем-то, затем появился в дверях, остановился и удивленно уставился на Лео и Тони.
— Ха, будь я проклят, — проговорил он. — Вы все еще здесь, парни? Эй, Ромеро, уж не меня ли вы дожидаетесь? — Элтери оскалил зубы, изображая улыбку. — Ну что ж, ждали вы не напрасно.
Он пересек зал и остановился перед Тони и Лео, поднявшимися с дивана. Даже не глядя на Лео, он обращался к нему, буравя взглядом Тони:
— Этот твой приятель еще молод, а? Совсем дитя. Эй, Ромеро, тебя еще не отняли от груди, так ведь?
— Элтери, с чего ты стал кидаться на меня, как только мы вошли? Похоже, ты ищешь приключений на свою задницу?
Элтери вдруг заговорил приглушенно — зло, без какого-либо намека на юмор:
— Ты прав, сукин сын. Не суй нос в мои дела, или нарвешься на неприятности сверх твоей глупой башки. Я знаю, ублюдок, что ты замыслил провернуть…
Тони успокаивающе помахал рукой, приветливо улыбаясь:
— Подожди минутку, Фрэнк. Остынь. Нам незачем говорить в таком тоне. Да и мне ни к чему неприятности.
— Я так и подумал, что ни к чему.
— Черт побери, Фрэнк, конечно ни к чему. Почему бы нам не поладить? — Тони обвел взглядом комнату, озабоченные лица вокруг и снова посмотрел на Элтери. — И не стоит устраивать тут толковище — здесь столько всяких недостойных типов. Давай-ка выйдем к машине и по душам потолкуем.
На губах Элтери появилась презрительная гримаса. Тони легко взял его за плечи и увлек в коридор, к входной двери, спокойно приговаривая:
— Черт возьми, Фрэнк, не надо сердиться. Со мной легко поладить. Я ведь даже не был знаком с тобой, а ты сразу словно с цепи сорвался. Разве ты не понял, что я не ищу ссоры с тобой? Два парня всегда могут договориться, ведь так? Мы же разумные люди или нет? Чего ты взъярился-то на меня?
Тем временем они подошли к входной двери и оказались на улице. За ними вышел Лео и притворил за собой дверь. Тони почувствовал, как напряглись плечевые мускулы Элтери, который повернул голову к Тони и смотрел на него с недоверием и подозрительностью.
— Тебе не следовало так со мной говорить, Фрэнк, — продолжал Тони тем же нарочито успокаивающим тоном. — Так мы ни к чему не придем.
Он остановился на крыльце и еще сильнее сжал плечо Элтери, с усмешкой глядя прямо ему в лицо. Элтери помрачнел, почуяв неладное, и попытался высвободиться, но Тони усилил нажим, его железные пальцы впились в руку Элтери чуть пониже плеча.
— Ты напрасно петушишься, Фрэнк, — уже насмешливо произнес Тони, еще крепче сжал руку противника, вдруг резко развернул его к себе и, крутнувшись всем телом влево, врезал правым кулаком в солнечное сплетение. У Элтери перехватило дыхание, он попытался, защищаясь, поднять руку, в бицепс которой вцепился Тони. Отпустив его, Тони тут же нанес еще один удар под дых, вложив в него всю свою силу. Элтери захрипел и согнулся в три погибели, а Тони стал поудобнее и смачно вмазал огромным правым кулачищем по перекошенной морде.
Элтери врезался спиной в стену дома, его руки безвольно свесились по бокам. Тони шагнул к нему, мгновенно извлек из-под полы пиджака пушку, перебросил ее Лео и снова повернулся к Элтери.
— Я предупреждал, не стоило говорить со мной в таком тоне, — зловеще процедил он.
— Осторожно! У него нож! — крикнул Лео.
И действительно, оживший Элтери выхватил из заднего кармана брюк блестящий бандитский нож с пружинным лезвием.
Шестидюймовое стальное острие выпрыгнуло навстречу Тони, который отшатнулся назад. Элтери держал нож внизу, у своего бедра, медленно поводя кончиком лезвия из стороны в сторону, — это напоминало движение змеиной головы. Из уголка губ Элтери стекала струйка крови, он чуть пригнулся в стойке борца и не спускал пылающих глаз с Тони.
В следующее мгновение Элтери, опытный боец, ринулся в атаку. Сделав короткий шаг в сторону, он прыгнул вперед, резко взмахнув ножом по крутой дуге снизу вверх к животу Тони.
Не двинувшись с места, Тони мгновенно выкинул вперед свои мощные ручищи и успел перехватить кисть Элтери в самом конце этой смертельной дуги и все же почувствовал резкий укол острия.
Сдавив, как клещами, кисть Элтери, Тони начал ее выворачивать. Собравшись с силами, он рывком поднял руку с ножом вверх и буквально впечатал тело врага в стенку, тут же резко вывернул его руку, видя, как лицо Элтери искажается от боли.
Правой рукой Тони сжал кулак с ножом, а его левая скользнула к локтю Элтери; используя руку противника как рычаг, он начал сгибать ее таким образом, что жало ножа стало медленно приближаться к груди своего хозяина.
Тони уже не сомневался, за кем победа, ибо, будучи гораздо сильнее, мог с легкостью сломать попавшую в тиски руку. Когда Элтери сделал судорожную попытку высвободиться, Тони еще сильнее нажал на его локоть, Элтери смотрел уже не на Тони, а на кончик ножа, который медленно, но неуклонно приближался к нему, пока не коснулся груди.
Тони усилил нажим на кисть Элтери и почувствовал, как лезвие вспороло черный пиджак… Оскалив зубы, Тони негромко проговорил:
— Охолони, Элтери. Это лезвие войдет в тебя как в масло. Я должен бы прикончить тебя, сукин сын, за твой поганый язык.
Прижав подбородок к груди, Элтери следил выпученными глазами за кончиком ножа, касавшимся его груди. Едва дыша широко открытым ртом, он прилагал неимоверные и безуспешные усилия, чтобы уберечь свою грудь от смертельного лезвия.
Прищурившись и сжав губы, Тони вглядывался в глаза Элтери.
— Ну-ка, посмотри на меня, сучья морда! — резко бросил он.
Элтери закатил глаза под лоб, но тут же покорно уставился на Тони. Свирепо оскалившись, Тони медленно дожал руку с ножом, пока не почувствовал, как лезвие погрузилось где-то на дюйм в плоть противника, легко проникнув сквозь подкожный жир и мускулы.
Элтери судорожно втянул в себя воздух, сипя горлом. Его рот открылся еще шире, а нижняя губа запрыгала вверх и вниз, растягиваясь на зубах. Задергалось и исказилось в смертельном ужасе лицо, а из горла стало вырываться еле слышное хриплое щенячье повизгивание.
Тони впился в него взглядом палача и, чувствуя нож в теле врага, вдруг ощутил, как его собственное тело наполняется горячей волной, от которой его сразу бросило в жар. Это походило чуть ли не на сексуальное возбуждение, а лицо Тони исказилось почти так же, как и у Элтери. Тони осознавал, что достаточно нажать еще чуть-чуть, и нож войдет глубже, настолько глубоко, что жизнь медленно угаснет в Элтери и он умрет, нанизанный на собственное оружие.
Чувствуя, что вот-вот окончательно потеряет самообладание, Тони прорычал:
— Я прикончу тебя, Элтери. Я убью тебя, убью.
Рот Элтери задергался, из глаз неожиданно хлынули слезы и покатились по щекам. Он зарыдал, подвывая от ужаса, и это было отвратительно. У него стучали зубы — громко и омерзительно. Его дыхание походило на шипение проколотой камеры, когда он судорожно втягивал в себя воздух.
